ГОРБАЧЕВ: ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Несмотря на почтенный возраст, бывший президент ведет на удивление активный образ жизни: занимается политикой, бывает за рубежом, раздает автографы, интервью и даже находит время на общение со студентами московских вузов.

- Михаил Сергеевич, видела, как вы общались со студентами. Какое впечатление производит на вас подрастающее поколение?

- Очень умные ребята. У них будет счастливая жизнь. Не как у нас.

- Вы хотите сказать, что прожили несчастливую жизнь?

- Моему поколению было труднее пробивать себе дорогу. Для того, чтобы учиться в школе, нужны были ботинки, извините, штаны. Мы (в классе было 35 человек) ходили босые. Чтобы заработать на обувь и одежду, создали драмкружок, стали "гастролировать". Рассказываю молодежи, на какие темы сочинения писал, они смеются.

- И на какие же?

- Например, "Сталин - наша слава боевая". Да!

Когда началась война, мне было 11 лет. Я пережил оккупацию. Помню, как добрые люди прятали меня, сына председателя колхоза, от фашистов.

Закончилась война. Я окончил школу, поехал в Москву. Тогда впервые узнал, что значит ехать на поезде.

Уезжал без паспорта. Крестьянам паспорта не выдавали, только справки.

Так я оказался в столице, в Московском университете. Даже не знаю, что меня научило жизни в большей степени: многолюдный город или университет.

- В этом году исполнилось бы 50 лет вашей с женой совместной жизни. Расскажите, как вы познакомились.

- В 50-х годах, когда я был студентом (представляете, как это было давно?!), у нас сложилась своя компания. Излюбленными местами в Москве был ресторан "Звездочка" (не знаю, жив он сейчас или нет) и клуб на Стромынке, где мы разучивали бальные танцы. Вечером на танцах ко мне подошел приятель и говорит:

"Мишка! Там та-а-кая девчонка!" Я, конечно, не мог не посмотреть, что это за чудо. Так мы познакомились. Потом поженились. Раисе Максимовне было 18 лет, мне - 19. Она - дочь железнодорожника, я - сын председателя колхоза. У нас не было ни своего угла, ни денег.

В разговоре со студентами вы обмолвились, что идея перестройки стала результатом лопнувшего терпения. Отчего оно лопнуло?

- Я увидел, что страна катится в пропасть. Понял это тогда, когда подобно тысячам других людей стоял в очередях, чтобы хоть что-нибудь купить Раисе Максимовне.

Для того, чтобы обеспечить женщин нашей страны колготками, была создана комиссия Политбюро! Вот до чего докатились! Люди только и думали, как бы что достать и где бы перехватить. Как это у Толстого... (Вы, конечно, знаете графа Толстого?):

"Послушайте ребята, / Что скажет старый дед./ Страна у нас богата, / Порядка только нет".

Я удивлялся: у нас всего больше, чем в других странах, а конечного продукта нет.

В те годы граждане нашей страны могли свободно выражать свое мнение только у себя на кухне.

Понял, что надо обновлять страну. Надо, чтобы люди больше зарабатывали. Но ведь это не делается сразу. Все хотели, чтобы тяп-ляп, и сразу получилось царствие небесное. Ельцин...Тот вообще все начинания сломал через колено. Люди поддержали его в надежде, что изменится ситуация на рынках и в магазинах. Куда мы с ним пришли, сами видите. Перестройка прервалась, эволюция страны тоже. Не хочется вспоминать о грустном. Сегодня все иначе. У вас есть возможность выбирать: профессию по душе, человека, с которым можно провести жизнь, даже страну, в которой хочется жить. Свобода...

- Так ли хороша эта неограниченная свобода?

- Вы затронули больной для меня вопрос. Не будем о плохом. Я всегда был оптимистом. Это меня и держало... Лучше расскажу вам свой любимый анекдот про оптимиста и пессимиста. Пессимист говорит: "Жизнь хуже некуда, хоть в петлю полезай". Оптимист утешает: "Что сегодня? Завтра еще хуже будет".

Когда президентом стал Владимир Путин, я был изумлен - был уверен, что на смену Ельцину придет Примаков. Евгений Максимович испугался выборов. Что же...

Путин серьезный, амбициозный, молодой. У него получается действовать в интересах большей части населения нашей страны. Ему тяжело. Я-то знаю, какая борьба идет за доступ к телу президента! Важно правильно подобрать окружение.

Каждый человек для того, чтобы быть человеком, должен прочитать три книги: Библию и Коран, книгу, написанную мной, и историю нашей страны.

- Михаил Сергеевич, если уж мы заговорили о свободе, как вы считаете, в России существует проблема свободы слова?

- Меня Солженицын все время критикует за гласность. А вообще, надо, чтобы свобода слова шла рядом с ответственностью. Не так давно мы увидели хваленую американскую свободу слова. Стоит журналисту начертать что-нибудь непатриотичное, как его тут же увольняют.

- Михаил Сергеевич, вы сказали, что первые годы правления Ельцина стали для вас сущим кошмаром. В чем этот кошмар выражался?

- Стоило Ельцину стать президентом, как меня тут же лишили возможности выступать с обращением к народу по радио и по телевидению. Тогда я стал разъезжать по стране. Выступил в 22 областях. Когда я появлялся перед толпой и пытался заговорить, начинался свист, крики. В меня швыряли камнями, называли Иудой. В Санкт-Петербурге меня встречали плакатами, на которых чуть ли не матерные слова были написаны. 15 минут я пытался начать свою речь. Тщетно. У меня сдали нервы, и я закричал:

"Вы меня распять хотите? Распните!"

Из толпы вышла женщина, подошла ко мне, начала успокаивать:

"Что вы, Михаил Сергеевич. Мы же все - православные".

Когда я выступил, меня провожали стоя. Ко мне подходили коммунисты и просили:

"Михаил Сергеевич, дорогой, объединитесь с Зюгановым. Будем вместе". Но я твердо сказал, что никакого объединения с Зюгановым не будет!

-Как вы относитесь к тому, что происходит в Ираке?

- На днях я давал интервью CNN и высказывал мнение по этому поводу. Война в Ираке неизбежна. Я одобряю ту позицию, которую занимает Путин. Возможно, будет вето по американской резолюции. Выход из сложившейся ситуации вижу только один: надо помочь Саддаму Хусейну принять правильное решение. Например, в свое время царь Николай II отрекся от престола...

Еще хочу сказать о Чечне. Не надо было начинать там войну! Но раз так случилось... Владимир Владимирович и здесь занимает ответственную позицию. Чечня должна остаться с Россией.

О дочери и внучках Михаил Сергеевич распространяться не стал. В окружении Горбачева поговаривают, что после кончины супруги он старается говорить о семье поменьше. Боится сглазить.

Впрочем, кое-что мне все-таки удалось узнать, а именно: в скором времени старшая внучка Михаила Сергеевича, которая учится в МГИМО на факультете связей с общественностью, выходит замуж за однокурсника. Она побывала на балу в Париже, отметив свое совершеннолетие.

Младшая внучка учится в школе, но и ей не миновать прогулки по Елисейским полям.

На вопрос: "Не появилась ли у Михаила Сергеевича тайная любовь", который мучает общественность вот уже несколько недель, человек из Фонда Горбачева ответил: "Боже упаси!"