9 июня 2004 г.

В среду в арбитражном суде Москвы начался беспрецедентный судебный процесс. Впервые после Октябрьской революции 1917 года церковь намерена добиваться восстановления своих прав на незаконно отнятую, то есть, национализированную, собственность. Как сообщает НТВ, церковь еще никогда не делала это через суд.

Церковь требует вернуть ей храм Ильи Пророка на Воронцовом поле и церковные земли.

Сегодня арбитражный суд признал, что имеющихся документов достаточно для рассмотрения дела по существу и назначил дату слушаний – 7 июля. Судьи, которые рассмотрят 10 исков церкви, собрались заранее на совещание, где, вероятно, была выработана общая позиция, что делать с этим иском. Если церковь выиграет дело, 20 тысяч церковных приходов могут предъявить свои права на землю.

Старый храм Ильи Пророка был фактически уничтожен при коммунистах: были сбиты купола, уничтожены фрески, колокольню храма снесли, а на церковном кладбище построили школу. В школе только что закончили ремонт. Если церковь выиграет дело, школа отойдет к ней.

Компания "ЮКОС" берет на себя все обязательства, связанные с признанием недействительной допэмиссии акций компании, передает РИА "Новости".

"Все издержки, связанные с признанием дополнительного выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительным и возвратом средств владельцам, отнесены на счет эмитента", - говорится в официальном сообщении компании. Как отмечается в заявлении, порядок возврата средств будет определен комиссией по организации изъятия ценных бумаг из обращения.

Арбитражный суд Москвы 1 марта признал недействительной дополнительную эмиссию акций НК "ЮКОС".

МОСКВА, 9 июн - РИА "Новости". НК "ЮКОС" берет на себя все обязательства связанные с признанием недействительной допэмиссии акций компании.

"Все издержки, связанные с признанием дополнительного выпуска ценных бумаг несостоявшимся или недействительным и возвратом средств владельцам, отнесены на счет эмитента", - говорится в официальном сообщении компании.

Как отмечается в заявлении, порядок возврата средств будет определен комиссией по организации изъятия ценных бумаг из обращения и возврату средств инвестирования владельцам ценных бумаг, выпуск которых признан недействительным.

Арбитражный суд Москвы 1 марта признал недействительной дополнительную эмиссию акций ОАО "НК "ЮКОС".

Rомпании "Нимеган трейдинг Лтд." и "Гемини Холдинг Лтд." обратились с иском к Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг РФ и "ЮКОСу", полагая, что при проведении допэмиссии акций "ЮКОСа" от 22 июля 2003 года был нарушен ряд положений закона о рынке ценных бумаг.

Истцы, в частности, утверждали, что при оформлении этой эмиссии не был предоставлен полный перечень необходимых документов и не соблюдены соответствующие процедурные сроки.

В 2003 году в рамках сделки по слиянию с "Сибнефтью" "ЮКОС" стал владельцем 92% акций этой компании - 20% бумаг "Сибнефти" было куплено у их прежних владельцев за $3 миллиарда, еще 72% бумаг обменяли на акции ЮКОСа. При этом 57,5% акций "Сибнефти" по результатам сделки обменяли на бумаги ЮКОСа новой эмиссии.

В дальнейшем компании объявили о расторжении сделки и основным владельцам "Сибнефти" должны были вернуть контроль над компанией.

Арбитражный суд Москвы 24 июня рассмотрит иск Росгосстраха о недействительности решения МАПа, признавшего компанию нарушившей антимонопольное законодательство. Об этом сообщил сегодня журналистам заместитель руководителя Федеральной антимонопольной службы РФ (ФАС) Андрей Кашеваров. "Мы готовы защищать нашу позицию в суде", - заявил он.

Напомним, что дело о нарушении антимонопольного законодательства в отношении Росгосстраха рассматривалось комиссией МАПа 10 марта текущего года. ОАО "Росгосстрах" и ООО "Росгосстрах-Аккорд" были признаны виновными в согласованных действиях, направленных на разделение рынка страховых услуг Башкирии и устранение с него других организаций.

24 июня

- Слушания в Арбитражном суде Москвы по иску Банка России о принудительной ликвидации "Содбизнесбанка".

МОСКВА, 9 июн - РИА "Новости". Арбитражный суд Москвы отложил до 1 июля рассмотрение иска АКБ "Возрождение" к ОАО "Москвич" о взыскании $25,2 миллиона. Об этом РИА "Новости" сообщили в суде.

Заседание отложено для предоставления дополнительных документов юристами "Москвича".

Ранее сообщалось, что задолженность перед банком у автозавода возникла за 1999-2000 годы. Тогда АКБ "Возрождение" выдал кредит "Москвичу" на покупку двигателей "Рено" для автомобилей "Святогор".

В связи с невозвратом денежных средств банк подал в суд три иска, которые рассматриваются вне процедуры банкротства "Москвича".

Ранее Московский арбитражный суд назначил на июнь 2004 года рассмотрение дел об аналогичных взысканиях с завода $2,5 миллиона и $7,3 миллиона.

В январе 2004 года на автозаводе было введено внешнее управление сроком на 18 месяцев. Общая задолженность "Москвича" перед кредиторами составляет около 29 миллиардов рублей.

"Основанием признания выпуска ценных бумаг недействительным в соответствии с решением Арбитражного суда Москвы от 1 марта 2004г. и постановлением апелляционной инстанции Арбитражного суда Москвы от 31 мая 2004г. является нарушение ОАО "НК "ЮКОС" в ходе эмиссии требований законодательства РФ", отмечается в официальном сообщении компании. Порядок возврата средств будет определен комиссией по организации изъятия ценных бумаг из обращения и возврату средств инвестирования владельцам ценных бумаг, выпуск которых признан недействительным. Все издержки, связанные с признанием выпуска акций недействительным и возвратом средств владельцам, отнесены на счет эмитента.

Напомним, 22 июля 2003г. Федеральная комиссия по рынку ценных бумаг России зарегистрировала выпуск обыкновенных именных бездокументарных акций ОАО "Нефтяная компания "ЮКОС", размещаемых путем закрытой подписки. Объем выпуска составил 4 млн руб. (1 млрд акций номиналом 0,004 руб.). Решение о проведении допэмиссии акций было принято советом директоров НК "ЮКОС" 30 июня 2003г. в целях реализации процесса слияния ЮКОСа и "Сибнефти". Размещение акций новой эмиссии началось 14 августа и завершилось 3 октября 2003г.

В начале октября 2003г. НК "ЮКОС" объявила о завершении сделки по слиянию с "Сибнефтью"и получила контроль над 92% акций компании. По условиям сделки, НК "ЮКОС" приобрела 20% минус 1 акция "Сибнефти" за 3 млрд долл., еще 72% плюс 1 акция "Сибнефти" были обменены на 26,01% акций ЮКОСа. В результате акционеры "Сибнефти" должны были получить контроль над 26,01% акций объединенной компании. Однако 28 ноября 2003г. "Сибнефть" объявила о приостановлении слияния с ЮКОСом. Условия сделки по разделу компаний до сих пор не согласованы.

Иск о признании незаконным решения ФКЦБ о регистрации дополнительного выпуска ценных бумаг ОАО "НК "ЮКОС" был подан в Арбитражный суд Москвы в январе 2004г. компаниями N.P.Gemini Holdings и Nimegan Trading, аффилированными с ОАО "Сибнефть". По мнению истцов, при выпуске допэмиссии были нарушены их права, а сам выпуск был проведен с нарушениями российского законодательства.

27 мая ЮКОС предупредил кредиторов и акционеров о возможном банкротстве до конца 2004г. Это связано с решением Арбитражного суда Москвы о взыскании с компании долга в размере свыше 99,3 млрд руб. в пользу МНС. В настоящее время существует судебный запрет на продажу любого имущества компании, в том числе пакетов акций. В распоряжении ЮКОСа, по словам его представителей, находится около 800 млн долл. ликвидных средств, ожидаемый объем средств компании по результатам II квартала 2004г. составит 1,1-1,2 млрд долл.

Сегодня в Арбитражном суде г. Москвы состоялось рассмотрение иска АКБ «Возрождение» о взыскании с ОАО «Москвич» долга в размере 25,2 млн долл., которые предприятие должно банку по одному из трех кредитных договоров, общая сумма которых составляет порядка 40 млн долл. Заседание было отложено для предоставления дополнительных документов юристами «Москвича» до 1 июля. Представители банка рассчитывают взыскать с «Москвича» долг наличными, но учитывая ситуацию, в которой находится предприятие (общая задолженность «Москвича» составляет примерно 1 млрд долл.), не исключают вариантов расчета по кредитам «натурой». Например, в качестве альтернативы «Возрождение» рассматривает возможность получить долги «Москвича» оборудованием, арестованным банком по суду в марте этого года. Правда, удастся ли это сделать – большой вопрос. Дело в том, что арбитражный управляющий завода расплачиваться с кредиторами станками не намерен. Немаловажен и тот момент, что из-за плохих условий хранения оборудование «Москвича» неуклонно теряет свою стоимость и частично может оказаться неисправным. Выходом из сложившейся ситуации может стать выплата долга производственными корпусами завода и землей. При таком развитии событий банк «Возрождение», который пытается взыскать кредиты вне процедуры банкротства, теоретически может стать первым в очереди за частью недвижимости и земли предприятия. Правда, в этом случае все равно нет никаких гарантий, что действия банка не будут оспорены другими кредиторами «Москвича».

Банк «Возрождение» (входит в тридцатку крупнейших российских банков) является крупным кредитором автозавода. В 1999–2000 гг. автозавод нуждался в поставках двигателей Renault, но собственных средств для этого у него не было. В итоге оплата поставок произошла за счет АКБ «Возрождение». По информации банка, тогда выдавались не кредиты, а предоставлялись гарантии в виде аккредитивов французским банкам в рамках договоров на поставку двигателей Renault. Фактически речь шла о выполнении банком обязательств, которые взял на себя, но не смог выполнить «Москвич». Затем эти обязательства были переоформлены в займы «Москвича» у банка «Возрождение». В связи с невозвратом денежных средств в апреле банком к «Москвичу» были предъявлены три иска: на 25,2 млн долл., 7,3 млн и 5,2 млн долл. В результате взыскиваемая сумма по кредитам с процентами составляет чуть менее 40 млн долл. Иски рассматриваются судом отдельно друг от друга и, что немаловажно, вне процедуры банкротства ОАО «Москвич».

Как сообщили RBC daily в банке, долг они рассчитывают вернуть до конца 2004 г. «в виде выданных кредитов», но при этом не исключают и других вариантов возврата долга. «Поскольку кредит обеспечен залогом, то любая «натура» в конечном счете превращается в деньги», – прокомментировала RBC daily ситуацию Людмила Гончарова, заместитель председателя правления банка «Возрождение». Дело в том, что все три кредита обеспечены имущественным залогом – по инициативе «Возрождения» несколько месяцев назад под арестом оказалось около 70% оборудования, находящегося в собственности «Москвича». По словам Людмилы Гончаровой, стоимость заложенного имущества, оцененного независимой оценочной компанией «СТК», составляет как раз 40 млн долл.

Но при попытке возвратить долг оборудованием у «Возрождения» могут возникнуть проблемы. Например, принципиальная позиция арбитражного управляющего предприятия Александра Комарова состоит в том, чтобы оборудование завода не продавалось, а частичное возмещение долгов происходило из других источников. «Если выставить на конкурсные торги два пустующих земельных участка в 22 и 66 гектаров, можно выручить порядка 1,2 млрд рублей. У «Москвича» полно недвижимости. Свободные площади можно сдавать и получать доход», – сказал Александр Комаров в недавнем интервью «Комсомольской правде» (во вторник он был недоступен для более детального комментария). Как рассказал RBC daily эксперт, который ранее входил в комиссию Минпромнауки РФ по анализу состояния производственного комплекса завода «Москвич», такой вариант действительно возможен. Другое дело, что у «Москвича» есть и другие кредиторы – Московский земельный комитет, «Мосэнерго» и другие. Они точно так же могут претендовать на имущество завода, которого и так не хватает для того, чтобы расплатиться со всеми кредиторами. Кроме того, оборудование, которое уже долгое время простаивает, а в ряде случаев находится под протекающей, давно не ремонтировавшейся крышей, может оказаться непригодным для продажи, и по прошествии времени оно может стоить меньше той суммы, на которую рассчитывает банк (при этом арестовать остальные 30% оборудования «Москвича» у «Возрождения» уже не получится).

Поэтому банку логично было бы претендовать на корпуса предприятия, на право стать собственником или арендатором земли предприятия, для того чтобы, например, сдавать ее под застройку. Это может быть выгодно для банка, учитывая последние громкие заявления в 2005 г. о начале серийной сборки автомобиля Renault Logan на СП «Автофрамос», базирующемся на территории завода «Москвич». В самом «Возрождении» возможность выбора такого варианта RBC daily не подтвердили, но вместе с тем и не опровергли. Правда, не стоит оставлять без внимания и тот факт, что планы банка по возврату долгов (вне зависимости – оборудованием, недвижимостью или землей предприятия) все равно могут быть сорваны другими кредиторами автозавода-банкрота. По словам юристов, с одной стороны, требования банка к «Москвичу» оплатить текущую задолженность обоснованны, с другой – наложение ограничений на имущество может происходить только в рамках процедуры банкротства, а сам арест имущества в пользу одного из кредиторов противоречит закону о банкротстве. Это обстоятельство вполне могут использовать другие кредиторы «Москвича»: оспорив в судебном порядке арест оборудования «Возрождением», они могут поставить банк отнюдь не в начало общей очереди кредиторов.

Отдел компаний

Андрей Сердечнов, 09.06.2004

Налоговый спор “ЮКОСа” с МНС уникален не только суммой удовлетворенных претензий (99,4 млрд руб.). В процессе этого разбирательства истцам из МНС и судье удалось ввести в юридический лексикон, как минимум, два новых слова, одно из которых впоследствии и определило вердикт.

Претензии МНС к “ЮКОСу” состоят в том, что компания перепродавала нефть через “подставные” фирмы, зарегистрированные во внутренних офшорах. Определения “подставного” налогоплательщика в законодательстве нет, но это обстоятельство нисколько не смутило правосудие. В решении московского арбитража от 26 мая появился еще один юридический неологизм. Там говорится, что полученные упомянутыми фирмами льготы “несоразмерны” их инвестициям в экономику регионов. Именно на этом основании дело решили в пользу МНС. В налоговом законодательстве про “соразмерность” льгот инвестициям не говорится ни слова. Теперь юристы спорят, что чему соразмерно и чем все это может кончиться для налогоплательщиков.

Любопытно, что в своем решении московский арбитраж ссылается кроме прочего на знаменитое определение Конституционного суда, где тоже было новое понятие — “добросовестный налогоплательщик”. После кризиса 1998 г. МНС не могло вернуть в казну зависшие в проблемных банках деньги, поскольку по НК налог считается уплаченным с момента подачи платежного поручения в банк, а не тогда, когда деньги реально дошли до бюджета. То есть если платежи зависли, клиент не виноват. Но 25 июля 2001 г. Конституционный суд по просьбе МНС разъяснил, что эта норма НК касается лишь “добросовестных налогоплательщиков”. Вооружившись определением КС, налоговики стали упирать не на то, что деньги не дошли до бюджета, а на то, что налогоплательщик действовал “недобросовестно” (т. е. знал о проблемах банка и специально заплатил налоги только на бумаге). Новая тактика сразу дала плоды — инспекции выигрывали одно дело за другим и за один только 2002 г. вернули в бюджет 1,7 млрд руб. зависших платежей.

История с определением КС наглядно демонстрирует, сколько может стоить новое слово в юриспруденции. Конечно, российское право не прецедентно и суды других регионов вряд ли сразу бросятся рассуждать о “соразмерности” льгот инвестициям. Но если дело “ЮКОСа” дойдет до Высшего арбитражного суда и он продублирует это решение, тысячи налогоплательщиков столкнутся с серьезными проблемами.

В самом слове “соразмерность”, кстати, нет ничего плохого. Наверное, инвестор, получающий от региона льготы, должен что-то давать взамен. Но право вводить юридические неологизмы все-таки должно принадлежать законодателям, а не судьям.

Судебное решение по “делу “ЮКОСа” может изменить практику ведения бизнеса в России. Теперь обязанности по уплате налогов аффилированных компаний могут быть возложены на контролирующее их предприятие, а сам факт “зависимости” может быть установлен по любым косвенным признакам.

Выигранный 26 мая иск МНС против “ЮКОСа” грозит неприятностями многим компаниям, которые для экономии на налогах регистрировали многочисленные компании в льготных регионах. Московский арбитражный суд решил, что “ЮКОС” недоплатил в бюджет налоги на 48 млрд руб., и приговорил компанию уплатить эту сумму вместе с пенями на 32,2 млрд руб. и штрафами на 19,2 млрд руб. Судья Андрей Гречишкин признал “ЮКОС” “взаимозависимым” с более чем 20 компаниями, зарегистрированными в бывших российских офшорах. В мотивировочной части судебного решения говорится, что эти компании имели счета в одних и тех же банках, подконтрольных “ЮКОСу”, их учредителями нередко были одни и те же люди, эти фирмы рассчитывались друг с другом и “ЮКОСом” преимущественно взаимозачетами и векселями того же “ЮКОСа”, а их бухгалтерию вели компании ООО “ЮКОС-Инвест” либо ООО “ЮКОС-ФБЦ”.

Суд признал, что “ЮКОС” продавал свою нефть этим фирмам по заниженным ценам, а затем они перепродавали ее по более высоким ценам. Таким образом эти компании становились центрами прибыли, но налогов не платили. При этом фактическую продажу всей нефти, по мнению суда, контролировал “ЮКОС”. На этом основании суд решил, что “ЮКОС” являлся ее реальным собственником, а значит, получал экономическую выгоду от реализации нефти и нефтепродуктов. Соответственно, и “обязанность по уплате этого налога фактически возникла у данного налогоплательщика”, сделал вывод судья.

“Они посчитали, что все эти компании якобы подставные, все, что они заработали, заработал „ЮКОС“, поэтому все не уплаченные ими налоги были добавлены к налогам самого „ЮКОСа“, — рассказывает один из очевидцев судебного процесса. — При этом никто даже не постарался доказать, что эти компании работали только с „ЮКОСом“ и вся их выручка сложилась из торговли нефтью и нефтепродуктами. А сами эти компании никто к налоговой ответственности привлекать не собирается”.

Мотивировка суда повергла в шок налоговых юристов. “Оказывается, если любая компания контролирует действия других структур, даже не являясь их учредителем, то финансовый результат зависимых компаний принадлежит контролирующей структуре. Это противоречит всем нормам корпоративного права, которые складывались столетиями”, — возмущается управляющий партнер юридической компании Timothy's Legal Евгений Тимофеев. “О том, что налоговые обязанности зависимых лиц могут быть возложены на материнскую организацию, — этого нет ни в одной статье Налогового кодекса”, — подтверждает партнер юридической компании “Джон Тайнер и партнеры” Валерий Тутыхин. По мнению другого налогового адвоката, просившего не указывать его имя в печати, суд более высокой инстанции также вряд ли примет во внимание этот аргумент. “Власти не в первый раз нарушают все мыслимые правовые нормы для того, чтобы бороться с внутренними офшорами, — напоминает он. — В 1998 г., когда только расцветал калмыцкий „оазис„, прошла первая волна судебных преследований“. По словам адвоката, она началась с фирмы „Сибкем“, которая была зарегистрирована в Калмыкии, а торговала алкоголем в Кемерове. “Тогда даже не арбитражный, а Верховный суд постановил, что эта деятельность незаконна, поскольку местом деятельности компании признается „место, где расположен ее исполнительный орган“, — это выходило за все правовые рамки, но это решение до сих пор никто не отменил”, — рассказывает эксперт. А в конце прошлого года компания Mercury добровольно доплатила в бюджет крупную сумму таможенных сборов, поскольку ГТК при проверке обнаружил, что вместо самого импортера ввозом товаров занимается множество ООО, не связанных формально друг с другом, но имеющих одного и того же директора. За счет всей схемы, по оценке таможенников, Mercury удалось занижать таможенные сборы на 90%.

“Теоретически, если распространить логику московского арбитражного суда на другие компании, можно привлечь [к ответственности] многих”, — говорит Тимофеев. Например, компанию “Сибнефть”, которая в 2001-2002 гг. официально присоединила к себе своих нефтетрейдеров. Эти фирмы были зарегистрированы в льготных регионах и платили налог на прибыль по ставке в шесть раз ниже максимальной. В итоге эти трейдеры вместе со своей прибылью были присоединены к “Сибнефти”. “Если суд докажет, что эти компании были до присоединения взаимозависимыми, “Сибнефти” можно предъявить такие же претензии, как и “ЮКОСу”, — утверждает Тимофеев.

“Сравнивать наши компании совершенно некорректно, — отвечает на это пресс-секретарь „Сибнефти„ Алексей Фирсов. — Надо различать офшоры, которые создавались только ради минимизации налогов, и те, которые налоговыми льготами привлекали инвестиции в регион. Например, в прошлом году Чукотка предоставила льгот на 13 млрд руб., а в регион вернулось 14 млрд руб. инвестиций — мы реально работаем на Чукотке — ведем разведку, бурим скважины, финансируем социалку“. „Нам ничего не грозит, — уверен сотрудник другой нефтяной компании, уже пострадавшей от преследования налоговиков. — Вряд ли кто-то соберется посадить всех, кто регистрировал компании в офшорах“. Хотя он признает, что “опасность [того, что это может произойти] будет инструментом давления”.

МОСКВА

Красноярская ГЭС начала эмиссию

ВЕДОМОСТИ — Красноярская ГЭС вчера начала сбор заявок от акционеров, желающих участвовать в выкупе акций допэмиссии. “Сбор заявок начался, вчера на конец дня было принято несколько заявок от физлиц”, — сообщил источник, близкий к “Русалу” (контролирует около 70% ГЭС). 27 мая арбитражный суд Москвы приостановил решение о регистрации допэмиссии в качестве обеспечительной меры по иску “Красноярскэнерго” (владеет блокпакетом ГЭС).

От предшественников новый руководитель антимонопольной службы Игорь Артемьев унаследовал ведомство, которое многими бюрократами и промышленниками воспринимается как пятое колесо в телеге российской экономики. Убежденный “яблочник” Артемьев убежден, что борьба с картелями позволит правительству направить эту телегу в верном направлении. Дело за малым: компании должны научиться уважать, а суды — правильно толковать антимонопольное законодательство.

— С чем вы связываете свое назначение на должность руководителя антимонопольной службы — со знакомством с президентом по работе в Санкт-Петербурге, активной антимонопольной позицией “Яблока” или обещанием президента воспользоваться кадровыми ресурсами проигравших думские выборы демократов?

— Мне кажется, все факторы сыграли роль. Во всяком случае, я занимался антимонопольной политикой и в Петербурге, и в партии “Яблоко”.

— А собеседование с вами при приеме на работу было?

— Герман Греф и Дмитрий Козак обсуждали со мной разные варианты, а потом президент мне позвонил и пригласил на встречу, где были поставлены задачи. После этого меня принял [Михаил] Фрадков, где, собственно, и было сделано официальное предложение. Тогда я понял, что речь идет о Федеральной антимонопольной службе. Премьер мне поставил определенные задачи, буквально через два дня, мгновенно, без раскачиваний, вышло распоряжение. Это происходило между 8 и 11 марта.

— Вы не только остаетесь членом партии “Яблоко”, но и приняли на работу в ФАС много людей, тем или иным образом связанных с экспертной деятельностью “Яблока”. Обсуждаете ли вы антимонопольную проблематику с Григорием Явлинским? Участвуете ли вы в жизни “Яблока”?

— Последние три месяца я приезжаю на работу в 9 утра, уезжаю в 9 вечера. Времени на то, чтобы подробно общаться с коллегами [по партии], не хватает. Хотя я стараюсь поддерживать дружеские отношения — так случилось, что большая часть моей сознательной жизни прошла в “Яблоке”, мои друзья тоже в “Яблоке” и очень много контактов с ними выходит за рамки политической деятельности. Я остаюсь членом “Яблока” и считаю невозможным для себя покинуть партию в такой трудный период, да передо мной никто этот вопрос и не ставил. Тот же [Борис] Грызлов, будучи министром внутренних дел, успевал руководить партией “Единая Россия”. Но, естественно, законы госслужбы лимитируют любого служащего. Это касается и лояльности президенту и правительству, и табу на использование служебной информации.

— Минэкономразвития предлагает сместить акцент антимонопольного контроля с доли, занимаемой крупными компаниями на рынке, на их поведение. Поддерживает ли ФАС такую смену акцентов?

— Мы с [замминистра экономического развития] Андреем Шароновым очень много обсуждали эту тему и пришли к общему выводу, что важны обе составляющие. Очевидно, что само доминирование не является преступлением и правонарушением, а наказывать нужно только за злоупотребление доминирующим положением. Поэтому нам нужен разумный инструментарий, когда возмещение по конкретным правонарушениям соответствует ущербу, нанесенному контрагентам, государство должно иметь возможность штрафовать компании за неправильное поведение, принудительно разделять предприятия. Сегодня эти механизмы в законодательстве прописаны плохо.

Хотя порог контроля будет резко повышен, контроль за крупными сделками все равно необходим. В концепции нового закона о конкуренции, который мы согласовали с Минэкономразвития, разрешение ФАС нужно будет получать для сделок с активами [стоимостью] порядка миллиарда рублей, а уведомительный порядок будет действовать по сделкам на сотни миллионов рублей.

Основной вид контроля, который должен возникнуть, — это не столько контроль по величине активов, сколько контроль по долям рынка. То есть в какой-то момент от контроля за активами нужно будет почти отказаться и перейти на отслеживание долей рынка. Если компания занимает на рынке долю выше 35%, она должна быть включена в соответствующий реестр, а мы — отслеживать все ее шаги, связанные с концентрацией. И речь здесь идет не только об общероссийских компаниях, но и о тех, кто доминирует в конкретном регионе.

— Как сильно вы планируете увеличить штрафы?

— Сейчас практически все штрафы исчисляются в МРОТ, тогда как во всем мире для определения штрафов применяется показатель оборота [компании]. Такой механизм мы планируем заложить в новом законе — например, 3% от годового оборота предприятия. Это не чистая прибыль, а обороты, и это будет серьезно. Так как в результате применения таких штрафов компании могут даже обанкротиться, большой размер штрафа играет очень важную профилактическую роль.

— Какие еще поправки в антимонопольное законодательство вы считаете первоочередными?

— Я мечтаю о том, чтобы законодательство дало право гражданам и некоммерческим организациям обращаться в суды с исками о пресечении недобросовестной конкуренции и монополистической деятельности. Кто сейчас может обратиться в суд? Коммерческие организации, которые привлекают нас в качестве третьего лица, а чаще всего мы сами, т. е. чиновники. Но такая система имеет достаточно высокий коррупционный потенциал. Если же изменить систему, то монополистической деятельности будут препятствовать общественные институты. А антимонопольная служба будет концентрироваться на особо крупных делах, помогая выигрывать дела гражданам, если считает справедливыми их иски. Но вне зависимости от позиции ведомства рынок и институты гражданского общества получат возможность отстаивать свои интересы без чиновников. Кроме того, мы планируем попросить Высший арбитражный суд, Верховный суд и Генеральную прокуратуру обобщить правоприменение, сложившееся за последние годы, по закону о конкуренции.

— Что-то еще интересное будет в законе?

— Сегодня нет ответов на очень много серьезных вопросов, без которых невозможно нормальное правоприменение. Самый распространенный случай — это согласованные действия, по сути негласные соглашения. Например, бензоколонки разных компаний согласованно повышают цены на нефтепродукты — мы сейчас имеем несколько дел в производстве, когда это явно происходит. Суды по-разному толкуют, что такое согласованные действия, некоторые суды от нас требуют принести протокол, подписанный должностными лицами, как будто у нас есть возможность такой протокол раздобыть. Как будто участники сговора подписывают какие-то протоколы. Понятно, что в этом случае статья 6 закона о конкуренции и согласованных действиях просто не будет работать.

Что же делать в ситуации, когда структура себестоимости не меняется, например сырье не дорожает, инфляция не растет, и вдруг все одновременно металлургические компании повышают цену на сталепрокат? Мы будем считать коэффициент корреляции и если увидим, что повышение цен не связано с внешней конъюнктурой или сырьевыми затратами, т. е. с чисто экономическими факторами, то будем предъявлять иск в суд и жестко наказывать такие согласованные действия. Потому что это раскручивает инфляционную спираль, способствует спаду производства в смежных отраслях, и компании должны за это платить. Мы хотим, чтобы компании уяснили: если ты повышаешь цены, потому что точно так же сделал твой потенциальный конкурент, то твое поведение экономически некорректно.

— Но как использовать коэффициент корреляции в суде? Я понимаю, что экономический анализ можно провести, но как это прописать в законе?

— Так же, как в Европе. Если там суд установит, что вы повысили тарифы, в то время как затраты не выросли, и сделали это одновременно с потенциальными конкурентами, то это будет трактоваться как нарушение антимонопольного законодательства. Если, повышая цены, ты одновременно с другими компаниями просто хочешь повысить свою рентабельность за счет потребителя, то это правонарушение, которое подлежит наказанию.

— Когда закон будет в правительстве и когда он окажется в Думе?

— Я думаю, что к закону будет большой общественный и не общественный интерес и те высококонцентрированные структуры, которые сегодня на рынке работают, будут внимательно его отслеживать. Поэтому вокруг него будет самая настоящая политическая борьба. Правительство планирует рассмотреть его в ноябре, и я рассчитываю, что Дума рассмотрит его на весенней сессии будущего года.

— Во многих странах антимонопольные службы наделены правом вести оперативную работу и имеют силовое прикрытие. Будете ли вы добиваться аналогичных полномочий для ФАС?

— Я не думаю, что на нынешнем этапе мы будем просить оружие, организовывать маски-шоу, изымать документацию и допрашивать. Сегодня в экономике этих шоу и так достаточно. Размножение силовых органов может с точки зрения экономики обойтись государству очень дорого.

ФАС должна состоять из белых воротничков. Но в концепцию закона заложено, что силовые органы, т. е. МВД, прокуратура, ФСФМ и др., должны будут реагировать на наши официальные предписания, выполняя оперативные действия, а наши коллеги будут работать вместе с ними.

— Одним из первых ваших заявлений на новом посту было обвинение в адрес строительных компаний крупных городов в монополизме. При обсуждении законопроектов об ипотеке этот тезис поддержал и премьер Михаил Фрадков. Как вы собираетесь бороться со “смычкой” крупных строительных компаний с чиновниками?

— Это очень непростое дело. Мы сейчас проводим мониторинг по всем субъектам Федерации и видим, что одно из самых узких мест ценообразования на жилье — это предоставление земельных участков под застройку. Сплошь и рядом нарушаются федеральные законы, участки предоставляются без конкурса, эксклюзивно. Значительное количество игроков на этом рынке связаны с чиновниками, и, получая эксклюзивное право на участки, они резко взвинчивают цены.

Мы вышли с предложением ограничить совокупную долю земельных участков, выделяемых одной компании. Не может быть такого, чтобы у одной компании было 60% всех земельных участков, предназначенных под застройку.

— А сколько может?

— Мы считаем, 35% или даже 25% с учетом того, насколько острая ситуация сложилась.

— Что вы думаете о политике властей Москвы и Санкт-Петербурга, которые без тендера выделяют участки под автозаправки крупным компаниям, например МНГК и “ЛУКОЙЛу”?

— Мы возбудили дело против МНГК, так как московская администрация подписала ряд документов о том, что земельные участки под строительство бензоколонок будут даваться только этой компании. Мы это оспорили, сейчас идет стадия переговоров, и, если вопрос не будет решен с точки зрения конкурентного права, мы обратимся в судебные органы. А если говорить о “ЛУКОЙЛе”, то мы уже получили заверения петербургской мэрии, что конкурс обязательно состоится.

— Собирается ли ФАС вмешаться в ситуацию на рынке черных металлов, цены на которые с начала года выросли на десятки процентов?

— Не просто собирается. Мы солидарны и с теми, кто писал заявления о росте цен на строительные материалы, трубную заготовку для нефтянки и сырье для автопрома. Мы возбудили дело против “Северстали” и против Магнитогорского металлургического комбината по согласованным действиям. Мы посчитали коэффициент корреляции графиков цен двух предприятий. Он составил 0,95%. То есть корреляция очень высокая, практически говорящая о том, что согласованные действия имели место. Компании подали встречные иски, и московский арбитражный суд вынес на прошлой неделе решение не в нашу пользу. На мой взгляд, это связано как раз с несовершенством законодательства. Мы на этом не остановимся и пойдем в вышестоящий арбитражный суд. Рано или поздно мы все равно выиграем.

— Но Минэкономразвития, как сказано в письме Шаронова Фрадкову, не считает действия металлургов сговором.

— Они ссылались на данные, которые у них имелись по экономическому анализу, и указывали, что ФАС проводит собственное расследование. Просто мы в отличие от них прямо отвечаем за эту ситуацию и поэтому проводили более глубокое исследование. И цифры, полученные нами, показывают, что согласованные действия и злоупотребление доминирующим положением имели место.

— Более 90% рынка мобильной связи контролируется операторами “большой тройки”, а доля одной только МТС превышает 40%. Тревожит ли вас такое положение? Может ли объединение “ВымпелКома” и “МегаФона” (если акционеры компаний согласятся) получить одобрение ФАС?

— Что касается разрешений, то мы будем смотреть конкретную ситуацию на конкретный момент времени. За последние три года ситуация на этих рынках менялась очень резко: сначала как грибы росли компании, потом происходила концентрация. При этом конкуренция привела к реальному снижению тарифов. Просто нужно правильно определить границу этого рынка. Сегодня операторы мобильной связи конкурируют не только друг с другом, но и со стационарной фиксированной связью, так что наличие трех или двух игроков может быть достаточным для того, чтобы конкуренция не страдала и рынок нормально развивался.

— На рынке фиксированной связи по большому счету остаются только два игрока — “Альфа” и “Система”, а доли остальных маргинальны. Будет ли ФАС предпринимать усилия по разукрупнению этого рынка?

— У нас пока нет ощущения, что рынок фиксированной связи нуждается в радикальных мерах [по деконцентрации]. Но ситуацию нужно анализировать не только в целом по России, но и в разрезе территорий. На локальном уровне периодически возникают проблемные ситуации, и мы возбуждаем дела.

— С чем связано пристальное внимание ФАС к Единой торговой компании и будете ли вы настаивать на ее ликвидации?

— Для нас это дело знаковое, и мы будем добиваться всеми законными способами, чтобы компания была ликвидирована и заплатила большие штрафы. Мы отправили заявление в Генеральную прокуратуру, которая уже возбудила по этому вопросу уголовное дело. Если органы государственной власти в лице ФАС проиграют это дело, то мы будем свидетелями монополизации сбыта.

Что, собственно, произошло? Два десятка заводов производят каустическую соду, хлор и целый ряд химических компонентов, необходимых, скажем, в коммунальном хозяйстве. Казалось бы, они могли бы напрямую заключать контракты с потребителями и конкурировать друг с другом, тогда потребитель мог бы выбрать, у кого дешевле, как ему удобнее работать, и цены бы не росли. Но была создана сбытовая компания, которая, по сути дела, вступила в сговор с этими заводами, монополизировала их сбыт и в два раза повысила цену. Все разговоры о том, что это улучшило экономическое самочувствие этих заводов, на нас впечатления не производят. Потому что все смежники, естественно, теряют в два раза. У ЕТК уже появляются последователи на других рынках. Все это противоречит экономическим интересам нашего государства и интересам граждан.

— Будет ли ФАС поощрять или сдерживать концентрацию в отраслях, которые участвуют в глобальной конкуренции, например в черной металлургии?

— Это один из самых серьезных вопросов конкретной политики, с ответом на который должно определиться правительство. Вообще, какой-то самостоятельной политики для антимонопольной службы вне политики президента, правительства и парламента не существует. Потому что мы должны реализовывать только то, что нам дает закон и есть в конкретных планах правительства.

Крупные вертикально-интегрированные компании благодаря своему размеру выигрывают в конкурентных отношениях с другими странами, и это очень хорошо для нашей экономики, ведь они платят здесь налоги. Но, с другой стороны, практика показывает, что эти структуры используют высокий уровень концентрации для использования своей монопольной силы на внутреннем рынке. Тем самым они раздувают инфляционную спираль, забирают часть национального дохода, подавляют малый бизнес и т. д.

Наше ведомство должно учиться правильно определять границы рынков. Допустим, если против той же “Северстали” будут возбуждаться дела антимонопольными органами той страны, где у нее сильные конкурентные позиции, то мы будем защищать нашу компанию от дискриминации в той мере, в какой ее действия законны и процессуально состоятельны. Но если компания попытается воспользоваться своим доминированием на внутреннем рынке, как, на наш взгляд, произошло в последнее время, мы безжалостно будем выходить в суды.

Мы будем стремиться к тому, чтобы естественные монополии, “Газпром” или РАО ЕЭС, огромную долю своих заказов распределяли на конкурсах только среди малых предприятий. Мы будем стремиться к дезинтеграции вертикально-интегрированных компаний при учете, конечно, их места в международном разделении труда.

— В мае цены на бензин выросли на 10% — сложно себе представить, что затраты нефтяных компаний, которые добывают нефть, перерабатывают ее и одновременно заливают топливо в бензобаки, растут такими темпами. Собираетесь ли вы вмешаться?

— Правительство поручило нам разобраться и подготовить на этот счет предложения, но вообще эта ситуация типичная. Каждый год в начале лета из-за посевной происходит резкое увеличение спроса, так что отчасти это баланс спроса и предложения. Но, например, в Ставропольском крае мы ведем дело о согласованных действиях нефтяных компаний и добиваемся через суд серьезных штрафных санкций.

Но помимо сезонного всплеска спроса и злоупотреблений со стороны компаний на подорожание бензина повлияли и другие факторы. Например, перенос акцизов с оптового звена непосредственно на бензоколонки привел к снижению конкуренции.

Если вы посмотрите, цены на бензин в Америке или в Британии выросли тоже очень существенно. И у них обсуждается вопрос об интервенциях [из государственного резерва] нефтепродуктов. Мы [антимонопольное ведомство] давно уже продвигаем эту идею. Я надеюсь, нам удастся убедить председателя правительства в необходимости биржевой торговли нефтепродуктами, для начала в рамках госзаказа. Концепция такого законопроекта существовала еще до меня, но этот механизм каждый раз блокировался крупными корпорациями, которым это было невыгодно. Потому что одна из классических схем уклонения от налогов — это трансфертное ценообразование. Мы теряем миллиарды рублей в доходах бюджетов, эти деньги оседают в карманах коррумпированных чиновников, и покончить с этим можно только через прозрачный биржевой механизм.

— В прошлом году было много критики в адрес МАПа. Еще до отставки правительства было известно, что ведомство расформируют. С чем вы это связываете?

— Мне кажется, что вовсе не вина предыдущего руководства, а скорее его беда, что очень многие компетентные специалисты, с которыми я познакомился в МАПе, просто не смогли многое реализовать. Во многих случаях не удавалось противостоять олигархическим группировкам, поэтому правоприменение было избирательным. А сейчас то ли время пришло, то ли ситуация каким-то образом изменилась, но мы чувствуем поддержку президента и председателя правительства. Меня самого очень сильно удивило, что за все три месяца, которые я работаю, — а мы подписали, я думаю, около сотни разных дел, затронули очень серьезные экономические интересы — мне никто из правительства, из администрации президента не позвонил с советом, а как надо решать тот или иной вопрос. Если бы мне сказали, что так будет, я бы, наверное, не поверил.

БИОГРАФИЯ

Игорь Артемьев родился 27 ноября 1961 г. в Ленинграде. Окончил биологический факультет Ленинградского государственного университета. В 1990-е гг. получил второе высшее образование на юридическом факультете Санкт-Петербургского государственного университета.
С 1989 г. принимал активное участие в политической жизни города. Был избран в Ленсовет, позднее — в Законодательное собрание Петербурга.
С 1992 г. — председатель комиссии по экологии и городскому хозяйству Ленсовета. С 1994 г. — председатель комитета по бюджету городского Законодательного собрания. В 1996-1999 гг. — первый вице-губернатор, председатель комитета финансов администрации Петербурга. С 1999 г. — руководитель фонда экономических и политических исследований “ЭПИЦентр — Санкт-Петербург”. В 1999-2003 гг. — депутат Госдумы, зампред фракции “Яблоко”, зампред думского комитета по кредитным организациям и финансовым рынкам.
С 10 марта 2004 г. — руководитель Федеральной антимонопольной службы РФ.